Буря на острове - Страница 37

Эдит взглянула в лицо Раулю, почувствовала, что держит его за руку, и залилась краской смущения. Но даже в такой острый момент она не могла не отметить, как изменился этот так привлекающий её мужчина за те пару месяцев, что провёл возле короля. Он как будто на несколько лет повзрослел, стал увереннее и даже, кажется, раздался в плечах. Видеть его рядом с собой ей было очень приятно. Но она перевела тревожный взгляд на сестру, которая уже приближалась к королевскому трону.

Эльгита присела в глубоком реверансе, а Матильда улыбнулась ей и жестом подозвала ещё ближе:

– Подойдите ко мне, милая, и сядьте вот здесь, возле меня, чтобы я могла с вами поговорить.

Она показала на маленькую скамеечку у своих ног, на которую и уселась Эльгита, несколько смущённая вниманием к себе царственной персоны.

– Вы не должны придавать большого значения тому, что видели только что, леди. Морис де Гранвиль глубоко порядочный человек. Я знаю его много лет. Он не мог пообещать жениться на одной женщине и вступить в брак с другой. Скорее всего, эта взбалмошная особа придумала это обещание. Её муж был другом Мориса и погиб здесь в Англии, в первом большом сражении. А вас он любит всей душой – мой муж мне рассказывал. Скажите мне лучше, как вы нашли Мориса, когда его похитил тот ужасный человек и как уговорили короля двинуться на выручку.

– Мне не пришлось уговаривать вашего мужа, миледи королева, он сам рванулся спасать Мориса и наотрез отказался взять меня с собой. Думаю, это к лучшему, потому что у меня бы не хватило сил смотреть на все эти ужасы. Мне никто так и не рассказал, что именно намеревался сделать с Морисом барон, но, зная этого человека, я могу предположить самое страшное, самое жуткое.

– Расскажите мне об этом человеке, леди. Как он мог требовать власти над вами? Почему так возненавидел Мориса?

Эльгита взглянула в глаза маленькой женщине с золотой короной на голове и почувствовала к ней доверие. Королева не из любопытства спрашивает, поняла она, а хочет знать. Чтобы лучше понять людей, которые теперь ей подвластны, и лучше управлять ими. И Эльгита рассказала ей всё, от самого первого момента вторжения барона Конингбургского в их жизнь. Не забыла поведать и об участи сестёр, попавших в беду там, на севере. Королева смотрела на неё с неподдельным участием, содрогаясь от ужаса в самых острых моментах повествования. Потом положила ей на плечо маленькую ручку.

– Всё это в прошлом, леди. Теперь у вас другая жизнь. Теперь у вас есть муж и защитник, и даже есть сын, насколько я знаю.

– Маленькому Филиппу уже три месяца, и он очень похож на своего отца, – заулыбалась Эльгита, и глаза её потеплели.

Матильда знала, что делала, когда напомнила женщине о ребёнке. Теперь её мысли примут другое направление.

А Морис, подойдя к Роберу де Коммину, всё никак не мог успокоиться. Вельможа положил ему руку на плечо и сказал тихо, чтобы не слышали окружающие:

– Успокойтесь, друг мой. Всё будет хорошо. Ваша жена всё правильно поймёт. Рауль говорил мне, что она на удивление спокойная и разумная женщина.

– Это так, Робер, – откликнулся Морис, – но мне не хочется ничем огорчать её. Ей и так досталось в жизни, бедняжке. Сейчас же она только недавно оправилась от родов, и ещё слаба. Такой удар ей совсем ни к чему.

– Понимаю вас, Морис, – вельможа сжал его руку. – Но сейчас нам надо поговорить о другом. Просочились сведения, что не всё спокойно на западной границе. Я ещё не знаю, что именно там происходит, но Рауль привёз неутешительные новости, и нам надо быть начеку. Так что, когда уладите свои семейные дела, друг мой, будьте готовы выступить в поход. Скорее всего, он вскоре потребуется.

Они ещё немного поговорили о своих мужских делах и разошлись. Робер снова присоединился к окружению кузины, а Морис направился к семье. Его встретили тревожные глаза жены. Тревожные, но не злые. Морис перевёл дух – слава Всевышнему, Эльгита на него не сердится. Но она взволнована и огорчена. И Морис ринулся успокаивать жену:

– Эта женщина просто не в себе, дорогая. С самой молодости она не давала мне прохода, всё предлагала свою любовь, даже когда стала женой моего друга Алана де Фалеза. Он был отличный человек и верный друг. Я просто не мог сказать ему, что он женился на шлюхе. А он верил этой женщине и обожал её. И действительно просил меня позаботиться о ней, если с ним что-либо случится. Я пообещал. Пообещал позаботиться, но не жениться. Об этом никогда и речи не было. Ты должна верить мне, Эльгита. Я люблю тебя, и ты хорошо это знаешь.

– Знаю, Морис, – жена улыбнулась ему печальной улыбкой и вложила руку ему в ладонь, – знаю и верю тебе. Но мне было больно смотреть, когда эта черноволосая красавица кинулась к тебе и принялась тебя целовать. Я, наверное, ещё не совсем окрепла после рождения Филиппа, и меня легко расстроить.

Морис нежно обнял жену за плечи и повёл её к выходу. Дальнейшее пребывание на празднике было бы ей не под силу. За ними ушли и Эдит с Раулем.

А всё ещё не пришедшую в себя после сокрушительного поражения Иоланту спешно вывел из зала оказавший ей помощь дворянин. И здесь же в коридоре, в укромном уголке получил свою награду. Он просто прижал к стене роскошное тело, приподнял его и насадил на своё вздыбившееся орудие. И наслаждался столько, сколько смог выдержать. Он сдернул с плеч женщины роскошную тунику, разорвав её, и оголил великолепные груди, от вида которых силы его удесятирились. Свободной рукой он ласкал и мял эти округлые полушария, другой поддерживал лёгкое тело. А его мужское орудие без устали врывалось в податливое тело, исторгая из груди мужчины сладкие стоны наслаждения. Когда держаться больше не было сил, он излился в горячие женские недра, и c сожалением опустил свою добычу на пол.