Буря на острове - Страница 6

С этим он ушёл, оставив Эльгиту в ужасе и полной растерянности. Как ей теперь жить? Как терпеть всё это? Как смотреть в глаза матери? И как можно продолжать считать отцом человека, так поступившего со своей родной дочерью? Вопросов было много, но ответы на них искать в спешном порядке не пришлось. В усадьбу прибыли гости.

Барон Ательстан сдержал своё слово и прислал-таки женихов для сестёр. Мужчины были не слишком молоды и не сказать, чтобы красивы, но выглядели отнюдь не бедняками и были готовы жениться на предложенных им невестах. Они уединились с таном в маленькой комнате за залом, где долго вели переговоры, обсуждая все детали предстоящего бракосочетания. В конце концов, стороны пришли к соглашению, и, кажется, все были довольны. Теперь осталось разобраться какому жениху какая из невест достанется. Задача была не из лёгких, но, наконец, решили и её. Приехавший с ними священник провёл церемонию, и счастливые новобрачные отбыли на север. Сёстры были настолько поглощены этими важными событиями, что даже не попрощались как следует с Эльгитой, к тому же они всё ещё сторонились её как переболевшую какой-то страшной болезнью.

В усадьбе наступила тишина. А Эльгита замерла в ужасе от того, что её ждёт. Отец озверел в полном смысле этого слова, и теперь она опасалась его как лютого врага. Девушка запирала на ночь дверь, но это не спасло её. Отец ловил её в самых разных местах – в поле, в сарае, даже на кухне. А вскоре она обнаружила, что запор на её двери спилен, и она осталась беззащитной. Отец налетал на неё как ястреб, задирал юбку и молча врывался в её тело, каждый раз рыча, как голодный зверь, дорвавшийся до пищи.

Эльгита была в отчаянии. Она не могла спрятаться от отца – он находил её везде. Она сбежала бы из дома, если бы имела куда. И потом – как оставить всё это? Она очень любила свой дом, места вокруг были ей хорошо знакомы и доставляли много радости, когда она выезжала верхом. Огромная зелёная равнина расстилалась вокруг, оживляемая то небольшим холмом, то перелеском. По траве бродили отары овец. А вдали, за рекой поднимался высокий густой лес.

Но и от этого удовольствия пришлось отказаться, потому что отец, догнавший её как-то на такой прогулке, разгорячённый погоней и быстрой ездой, завалил её прямо на траву и вошёл в такой раж, что девушке стало страшно. Ей было отвратительно вспоминать потом, что он выделывал с её телом в тот раз. К тому же надвигалась осень. Она пришла как-то внезапно. Резко похолодало, листья осыпались с деревьев, и природа замерла в предчувствии грядущих холодов. Эльгита с тоской думала о том, что ей всё труднее становится прятаться от отца. Девушка была на грани отчаяния. И тут, как ответ с небес на её горячие мольбы, пришло избавление. Прибывший издалека гонец сообщил тану, что король совсем плох, и его требуют в столицу. Отец собрался и уехал, но перед тем выразительно взглянул на дочь и прошептал на прощанье:

– Я скоро вернусь и уж тогда получу всё, что мне причитается, – в бутылочке осталось ещё немного того зелья, что делает меня неутомимым. Жди меня, дочь. И не вздумай никому давать то, что принадлежит мне одному.

Он уехал, а Эльгита задумалась. Она готова была предложить своё тело кому угодно, лишь бы вытравить из него следы отцовской страсти. Но близость с мужчиной пугала. Ей не преодолеть себя. И она с ужасом ожидала возвращения родителя.

Но наступила и прошла зима, а отец не возвращался. До них дошли слухи, что в канун Крещения скончался старый король Эдуард. А трон Англии спешно занял Гарольд Годвинсон, эрл Уэссекса, брат нелюбимой жены покойного монарха Эдивы. Новый король Гарольд собирает силы, поскольку опасается мести герцога Вильгельма. Ведь он сам два года назад дал присягу племяннику старого короля и обещал поддержать его право на английский трон. Теперь Вильгельм в ярости. И его поддерживает император Священной Римской империи Генрих 1У. И даже Папа Римский встал на сторону норманна – он публично заявил об этом, а Гарольда отлучил от церкви. Обстановка в стране в край накалена. Гарольд, конечно, свой, англосакс, но и особого доверия не заслуживает. Позволил себе нарушить данное слово – это позор несмываемый. Тут и его предательство по отношению к Эдит Лебединой Шее вспомнили. Сколько лет любил её, почитал как жену, а как только почуял выгоду от союза с графом Мерсии, сразу выгнал вон из дома вместе с тремя сыновьями, чтобы жениться на дочери графа. Плохо, конечно, очень плохо. Но и норманна над собой не хочется. А тут ещё знамение – в конце апреля в небе появилось светящееся тело и целую неделю ярко сияло над Англией. Страну накрыла паника.

Гарольд собрал войска, объявил фирд и повёл всю эту массу людей на побережье напротив Нормандии – охранять страну от вторжения. Но время шло, запасы продовольствия таяли, ополченцы рвались домой, а Вильгельма всё не было. А тут ещё брат короля Тостиг, которого Гарольд изгнал из страны, получил поддержку от тестя Вильгельма во Фландрии, объединился с норвежским королём Харальдом Суровым и высадился в Йоркшире. Пришлось спешно бросать свои лучшие силы туда. Справился. В жестоких битвах под Йорком полегли и мятежный брат, и грозный Харальд. Но армия короля была вконец измотана и нуждалась в передышке.

В конце лета тан Освальд Эбенгард вернулся домой. Он был нездоров, исхудал и стал бледен. Мрачный и раздражённый ходил он по своему владению, резко выговаривая всем, кто не угодил ему. На дочь не смотрел. Так прошло два месяца. И вдруг по стране прокатилась страшная новость – на Михайлов день герцог Вильгельм высадился на английском побережье. Он прибыл с большой и хорошо вооружённой армией, его люди привыкли к сражениям и, кроме того, верили своему предводителю и были ему преданы. Вильгельм обещал тем, кто шёл за ним, земли. А что могло быть заманчивее для безземельных рыцарей, младших сыновей богатых и знатных семейств?