Буря на острове - Страница 34

Матильда была очаровательной женщиной – маленького роста, изящная, миловидная, голубоглазая. Особенно хрупкой она смотрелась рядом с крупным и суровым мужем, настоящим воином. Однако всем, кто видел их вместе, было заметно, что рядом с женой Вильгельм становится мягче, его серо-стальные глаза теплеют, лицо утрачивает жёсткость черт. Мало кому приходило в голову, что за очаровательной внешностью маленькой герцогини скрываются ум и железная воля. Но об этом хорошо знал сам Вильгельм, и за это любил жену ещё больше.

День коронации Матильды был определён давно и приходился на Пятидесятницу, одиннадцатое мая. Этот день с самого утра засиял над Лондоном сверкающими солнечными лучами. Небо было чистым и голубым, без единого облачка. Было тепло. Пахло молодой зеленью. Лондонцы посчитали это хорошим предзнаменованием – значит, небу угодно, чтобы страна обрела свою королеву.

Почти семнадцать месяцев прошло со дня коронации Вильгельма, и многое изменилось теперь в столице. Ушла напряжённость, исчезло недоверие. Лондон признал и принял нового монарха. И теперь готов был принять его королеву.

Тем не менее, коронационная процессия была непродолжительной, даже короткой. Вильгельм не желал рисковать жизнью жены. Лондонцам он уже доверял, но слишком много было в городе людей из самых разных уголков страны, а им доверия не было. Поэтому процессия прошествовала от королевского замка вдоль реки к городу, а затем обратно, в Вестминстерское аббатство, где Матильду ожидала корона. Но зато эта процессия поражала воображение своей роскошью.

Парад возглавляли музыканты, одетые в королевские цвета – двенадцать трубачей и двенадцать барабанщиков. Следом за ними ехал отряд конных рыцарей в полном боевом облачении. Они смотрелись очень внушительно и демонстрировали собой мощь нового королевского дома. Кони их были покрыты красными с золотом попонами, а наконечники копий украшены лентами королевских цветов. За рыцарями выступал хор из сотни мальчиков в красных одеяниях с белыми стихарями. Их чистые и звонкие голоса возносили к небу церковные гимны и благодарственные слова всемогущему Господу, дарующему Англии королеву Матильду. И уже следом за хором торжественно выступали избранные дворяне, которым было доверено нести королевские регалии.

Младший единоутробный брат короля Роберт, граф Мортейн, нёс корону для королевы на подушечке из пурпурного бархата. Вильгельм Фиц-Осберн нёс на такой же подушечке специально сделанное для коронации кольцо с великолепным рубином. Далее гордо шествовал шестилетний принц Вильгельм Руфус, в руках которого была подушечка с изящным золотым скипетром королевы. К торжественному шествию были привлечены и англосаксонские вельможи. Граф Мерсии Эдвин нёс королевскую державу, а его брату, графу Моркару были доверены коронационные золотые браслеты с рубинами. Эти вельможи уже присягнули новому королю, хотя Вильгельм и не мог себя заставить поверить им – что-то в их глазах очень смущало его.

Сама Матильда ехала на белоснежной кобыле. Её роскошные юбки из золотой парчи красиво облегали круп лошади и спадали вниз изящными волнами. Тёмно-синяя туника сверкала большими золотыми звёздами. Расчёсанные на прямой пробор светлые волосы были заплетены в две косы, их покрывала лёгкая вуаль и венок из белых цветов. Герцогиня была великолепна, и люди смотрели на неё с восхищением. Когда же она улыбалась и махала им маленькой ручкой, многие сердца умилялись, и раздавались приветственные возгласы. Англичане, присутствующие на церемонии, были очень довольны приездом герцогини и её предстоящей коронацией, и даже отношение к самому Вильгельму изменилось в лучшую сторону – очаровательная жена была веским аргументом в его пользу.

Вильгельм же в шествии не участвовал, чтобы не отвлекать внимания от Матильды и позволить ей сполна насладиться собственным праздником. Он ожидал жену в аббатстве, чтобы присоединиться к ней уже после церемонии.

Когда герцогиня торжественно вошла в церковь Вестминстерского аббатства, Вильгельм понял, что она волнуется. Она держалась гордо и высоко несла изящную головку, но её волнение он почувствовал как своё. И он отлично её понимал. Яркое весеннее солнце щедро заливало огромное пространство собора разноцветными лучами – витражи больших окон славились своей красотой. Чистые голоса хора особенно трогательно звучали под высоким куполом. А у алтаря женщину ожидал архиепископ Йоркский Олдред, который и сам был взволнован не меньше герцогини – то, что ему предстояло совершить, не имело прецедента в истории страны. Вильгельм пристально смотрел на жену, стараясь передать ей часть своей силы и уверенности. И Матильда, почувствовав его взгляд, безошибочно нашла глаза мужа, на миг погрузилась в их глубину и двинулась дальше. Но он знал, что волнение отпустило её.

Церемония включала те же действа, через которые прошёл сам король – помазание, облачение и коронация. Но кое-что в ритуале, принятом у англо-саксов, пришлось изменить, чтобы он соответствовал коронации женщины. И церемонию расширили за счёт включения некоторых нормандских деталей. Здесь впервые прозвучал гимн «Laudes Regiae», традиционный ещё со времён коронации французского короля Карла Великого.

В огромном зале было тихо. И когда голос архиепископа прозвучал от алтаря, его услышали все. Архиепископ Олдред вопросил присутствующих, желают ли они иметь своей законной королевой Матильду, герцогиню Нормандскую, супругу короля Вильгельма. В ответ прозвучало дружное «Да!!!», присутствующие заулыбались. Затем раздался голос Матильды. Чистый и звонкий, он особенно молодо и красиво звучал в этом огромном сооружении, под высокими сводами собора. Матильда поклялась быть доброй королевой своему народу и всеми силами способствовать процветанию Англии.